Волков Владимир Григорьевич (1958-2005)


     Поэт, композитор, русский патриот. Исполнял свои песни под гитару. Служил в Афганистане, что в последствии нашло отражение в его творчестве. Много лет сотрудничал с Фондом Святого Всехвального апостола Андрея Первозванного и Центром национальной славы России. Лауреат Всероссийского конкурса — фестиваля "Глас Ангельский России". Записи Владимира Волкова издавались на кассетах и CD, в том числе: "С молитвой о России" (1990), "Не отыми Покрова" (1994), "В той области небес" (2003), "Наша жизнь слишком тонкая нить…" (2004), "Не испачкавшись во лжи…" (2005). Ушёл из жизни 17 ноября 2005 года, похоронен на кладбище "Аносино" (Сельское поселение Обушковское, Истринского района Московской области).


Cтихотворение Владимира Волкова

                                   
          ЗА ОКОШЕЧКОМ РУСЬ 

На окошке моём нынче взялся мороз
Рисовать, рисовать, рисовать чудеса!
На окошке моём были капельки слёз,
А теперь – и цветы, и трава, и роса...

За окошком моим всё снега да снега,
Всё поля да поля, всё леса да леса.
За окошечком Русь – в суете да в бегах,
Ну а здесь – и цветы, и трава, и роса...

Ночь в окно, а луна под звездой в небесах,
Хорошо у окна – чуть темнее, чем днём.
А цветы, а цветы, и трава, и роса
Каждый год в Рождество так и будут на нём!

На окошке моём нынче взялся мороз
Рисовать, рисовать, рисовать чудеса!
На окошке моём были капельки слёз,
А теперь – и цветы, и трава, и роса...                


Могила Владимира Волкова


фото Двамала, ноябрь 2017 г.

фото Двамала, ноябрь 2017 г.



Ещё стихи Владимира Волкова


                      НЕ ЖЕЛАЮ ВРАТЬ

Не желаю врать ни себе, ни другим,
Не желаю брать, а мечтаю отдать.
Но металлом звенят по камням сапоги,
И работает мозг в такт ударам ноги:
"Не роптать, растоптать, растоптать..."

За колонной колонна безусых, безликих,
Из колонны в колонну цепочкой приказ:
"По вагонам, орлы!" – и колёса на стыках
Повторяют слова полководцев великих:
"Не робейте! Убейте! Мы ответим за вас".

Нарожали, и выросло мясо для пушек.
Провожали, рыдали и ждали назад,
Но наводкой прямой по коробкам теплушек,
Где, как в бочке селёдки, – крещёные души,
Православные шлют за снарядом снаряд.

С нами Бог, с ними тоже. Так как же, за что же?
В грудь осколок на вдох, стон, молитва и мат...
Через годы мальчишка вихрастый к подножью
Чуть дрожащей рукой три гвоздики положит,
А ещё через год той рукою сожмёт автомат.

Не желаю врать ни себе, ни другим,
Не желаю брать, а мечтаю отдать.
Но металлом звенят по камням сапоги,
И работает мозг в такт ударам ноги:
"Не роптать, растоптать, растоптать..."




     Я С ВЕРОЮ РОДИЛСЯ И ВЫРОС

Всё вроде хорошо, всё к лучшему, поверь,
И вера есть в глубинах естества.
Мы верим в череду находок и потерь –
Да только вера та без дел мертва!

Всё вроде хорошо, всё к лучшему идёт:
И вера есть в душе у большинства,
И горы сдвинутся, и время подождёт –
Да только вера та без дел мертва!

Всё вроде ничего, бывало посложней:
И живы ниточки духовного родства,
И вера есть, и нет её важней –
Да только вера та без дел мертва!

Я очень часто задаю себе вопрос,
Но на вопрос в ответ одни слова:
"Я с верою родился и возрос –
Да только вера та без дел мертва!"



          ПОСТРОИЛ ДОМ

Построил дом в четыре этажа,
И проживают в нём мои друзья,
Друзья моих друзей, и им принадлежат
По нескольку шагов от окон до дверей.

Я строил дом не год, не два, не три
С большим трудом, но я спешил,
Усталость позабыв, мечтая подарить
Моим друзьям тепло своей души.

Я строил дом, мне грезился уют,
И мы поём все вместе у огня...
Но дом давно готов, и в нём поют
Мои друзья, да только без меня.

Я так устал, а день дождливым был,
И дождь хлестал стоявших под окном,
А тот, кого я предал и забыл,
Меня согрел, и накормил, и угостил вином.



   Я ГРЕШНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Кто видел свет, тот видел темноту
Такую, что в природе просто нет.
Кто видел свет, подвёл себе черту,
И был вопрос, и тишина в ответ.
Умей забыть, а если не дано –
Терпи, в своём терпении скорбя.
Учись любить, а коль не суждено –
Умей простить, пусть даже не любя.
Кто видел знак в лазурной вышине,
Тому была причина догореть.
Я грешный человек, но объясните мне,
Как можно жить и духом не стареть?
Умей забыть, а если не дано –
Терпи, в своём терпении скорбя.
Учись любить, а коль не суждено –
Умей простить, пусть даже не любя.
Кто видел звук, бегущий по струне,
Тот видел мрак играющих на ней.
Я грешный человек, но объясните мне,
Как можно жить и не отбрасывать теней?
Умей забыть, а если не дано –
Терпи, в своём терпении скорбя.
Учись любить, а коль не суждено –
Умей простить, пусть даже не любя.
Кто видел мир как будто бы во сне,
Тот видел всё и вся со стороны.
Я грешный человек, но объясните мне,
Как можно жить, не чувствуя вины?



         СВЕТЛЫЙ АНГЕЛ 
     (Посвящается Галине Владимировне Пугачёвой)

Не ищи меня в саду, не ищи меня в лугах:
Я по тонкому по льду к полынье ползу,
Я оставил рваный след в этих сахарных снегах;
Все, что нажил, то и взял, на себе везу.
По груди, по брюху жар, спине – холодно,
Ничегошеньки не жаль, и не голодно.
По груди, по брюху жар, спине – холодно
Ничегошеньки не жаль, и не голодно.
Отползаю от себя, отползаю от других,
А метель, меня любя, кроет рваный след.
Мне, похоже, не видать семицветные дуги,
А увижу, так почту за предсмертный бред.
По груди, по брюху жар, спине – холодно,
Ничегошеньки не жаль, и не голодно.
По груди, по брюху жар, спине – холодно,
Ничегошеньки не жаль, и не голодно.
Как я рад, что это был только белый сон:
Светлый ангел протрубил и от сна оттряс,
Снова воздух за окном звонок, чист и невесом,
И тропинку в Божий храм мне топтать не раз!

Не ищи меня в саду, не ищи меня в лугах,
Я по тонкому по льду не ползком, а на ногах.
Я по тонкому по льду не ползком, а на ногах...



     А ЖАЖДА ЖИЗНИ, ВИДИТ БОГ, НЕИСТРЕБИМА

Наверное, зря уходил я тропой незнакомой.
Полыхала заря, раздавая надежды.
Наверное, зря убегал я, мечтою влекомый,
Забывая Царя и меняя одежды...
А жажда жизни, видит Бог, неистребима!
Из толстых бревён я вязал свой плот.
Шепнула мне кудрявая рябина:
– Листву мороз побьёт, да станет слаще плод.
Наверное, зря в небе птицы кричали.
Я ходил за моря, за морями искал края света.
Наверное, зря пребывал я в тоске и печали,
Забывая Царя и меняя монеты...
А жажда жизни, видит Бог, неистребима!
Из толстых бревён я вязал свой плот.
Шепнула мне кудрявая рябина:
– Листву мороз побьёт, да станет слаще плод.
Наверное, зря посреди человеков искал я,
Лишь на миг воспаря, падал в бездну на годы.
Наверное, зря дорогое вино расплескал я,
Забывая Царя ради лживой свободы.
А жажда жизни, видит Бог, неистребима!
Из толстых бревён я вязал свой плот.
Шепнула мне кудрявая рябина:
– Листву мороз побьёт, да станет слаще плод.



   НАША ЖИЗНЬ - СЛИШКОМ ТОНКАЯ НИТЬ

Две страницы листа одного,
На обеих слова и слова,
Этих слов не ново рождество,
И погибель их – нет, не нова.

Созерцая огня красоту
И тепло ощущая извне,
Преклоняю колено кресту,
Победившему в страшной войне.

Наша жизнь, как вода в ручейке,
А под горку быстрей его бег.
Ручеёк устремился к реке,
Чтобы в ней раствориться навек.

Созерцая огня красоту
И тепло ощущая извне,
Преклоняю колено кресту,
Победившему в страшной войне.

Наша жизнь – слишком тонкая нить,
Но душа не устанет вмещать:
Нам надеяться, верить, любить
И учиться – учиться прощать...

Созерцая огня красоту
И тепло ощущая извне,
Преклоняю колено кресту,
Победившему в страшной войне.




        СОТВОРИЛ ЛИ ДОБРО

Сотворил ли добро, угодив под ребро, свинец?
Мы забыли, что мы – народ, среди страхов и бед!
Либо крепко возьмёмся за руки, либо конец.
Всё серьёзно на этот раз – середины нет!

Всё серьёзно на этот раз, ибо время ушло.
Кто сумел убедить нас, что семьдесят лет – не крюк?
Было в нашей огромной лодке одно весло,
Да его рулевой упустил из державных рук...

И его рулевой упустил, а весло унесло.
Но народ рулевого простил: виновата река!..
Только нас после этого несколько лет рвало
Русской кровью святою, разбавленной лишь слегка.

Русской кровью святою, что в жилах моих течёт,
Я поставил вопрос. Получу ли ответ наконец?
Или всё, что случилось, ушло и уже не в счёт?
Так сотворил ли добро, угодив под ребро, свинец?

Сотворил ли добро разорвавший нутро металл?
Да, мы забыли, что мы – народ, среди страхов и бед.
Что ещё нам готовят к поднятию на пьедестал?
Всё серьёзно на этот раз – середины нет!




     И НА ЗВЕНЯЩЕЙ НОТЕ
  (На смерть А.С.Пушкина)

Зелёная карета, коней гнедая масть,
Заря багровым светом на землю пролилась.
Туманы по оврагам, а лес ещё во мгле –
Рассвет неспешным шагом ступает по земле.

Ещё одна карета пронзает тишину,
Неосторожно где-то вдруг тронули струну,
Росинка на ладони, впитавшая рассвет,
Кареты, люди, кони – всё суета сует...

Отсчитал секундант ровно тридцать шагов,
Девять граммов в стволе, пусть не дрогнет рука.
Будет горе друзей, будет радость врагов,
Будут дни и недели, года и века.

К барьеру, дуэлянты, в кровавый свет зари!
И голос секунданта отсчитывает: "Три!"
И пуля на излёте в высокий лоб впилась,
И на звенящей ноте струна оборвалась.

Ровно тридцать шагов, двадцать метров земли,
Двадцать метров травы и тумана.
И врезаются клином в рассвет журавли,
И торопятся в дальние страны.



       НА ПОГОСТАХ 

На погостах и сельских скорбел, и столичных
И в могилы гробы опускал аккуратно, без стука,
А единственный крест, что вкопал самолично,
Будто кованый гвоздь, приковал мою руку.
А единственный крест, что вкопал самолично,
Будто кованый гвоздь, приковал мою руку...

И сидел я, тупея от горя и плача, –
Полнота оказалась настолько пуста.
Только так в этой жизни – никак не иначе –
И уйти не уйдёшь, и не вынуть креста.
Только так в этой жизни – никак не иначе –
И уйти не уйдёшь, и не вынуть креста...

Каждый миг, каждый крик, каждый взгляд безвозвратный,
Всё, что строилось, – предполагалось на слом...
А молитва – она документ аккуратный,
И его не датировать поздним числом.
А молитва – она документ аккуратный,
И его не датировать поздним числом...

Я винить никого не хочу, а судить и тем паче.
Дай мне, Боже, чтоб скорбь моя стала чиста!
Только так в этой жизни – никак не иначе –
И уйти не уйдёшь, и не вынуть креста.
Только так в этой жизни – никак не иначе –
И уйти не уйдёшь, и не вынуть креста...



        ТОЛЬКО ВЕЧНОСТЬ

Только Вечность должна быть на наших часах...
И блаженны на небо глядящие:
Отечество наше – на Небесах,
Здесь мы странники уходящие.
Уповая на Царицу Небесную,
Всё молю на всякий день, всякий час,
Чтобы милостыню подал чудесную,
Ибо нищ и окаянен есмь аз:
– Подай, Господи! Подай, Господи!
Даждь нам днесь видеть злое и доброе,
Даждь нам мудрость добро ото зла отличать.
Ах, как больно – копьё между рёбрами,
И как трудно простить и сначала начать...
Уповая на Царицу Небесную,
Всё молю на всякий день, всякий час,
Чтобы милостыню подал чудесную,
Ибо нищ и окаянен есмь аз:
– Подай, Господи! Подай, Господи!
Даждь нам днесь, коли встанем, так выстоять.
Даждь нам днесь сеять хлеб и не сеять вражду.
Кличет колокол, шепчет Пречистая:
– Торопитесь, пока покаяния жду!
Уповая на Царицу Небесную,
Всё молю на всякий день, всякий час,
Чтобы милостыню подал чудесную,
Ибо нищ и окаянен есмь аз:
– Подай, Господи! Подай, Господи!
Только Вечность должна быть на наших часах...
И блаженны на небо глядящие:
Отечество наше – на Небесах...

       Стихи c
http://pesni-volkova.narod.ru/vo2_text.htm


На Главную страницу О сайте Сайт разыскивает
Ссылки на сайты близкой тематики e-mail Книга отзывов


                              Страница создана 25 мая 2017 г.      (232)