Памяти П.А. Столыпина
Убит, — и с нами нет его,
Теперь, когда гремят стихии!
Но завещал он торжество
Окрепшей, будущей России.
Он — был из одного куска,
Как глыба цельного гранита.
И мысль его была ярка,
Неустрашима и открыта.
Уже забытою порой
Полубезумного шатанья
Вернул он к жизни — твердый строй,
Вернул он власти — обаянье.
Россией новой дорожа,
Он отстоял Россию дедов!
И жил он, ей принадлежа,
И пал, ей верность заповедав.
Блистателен его венец!
Огонь речей, деяний твердость
И героический конец,
Всё — точно знамя: «Честь и гордость».
И что нам грешная вина
И слабости его земные…
Он знал одно: что «нам нужна
Лишь ты, Великая Россия!»
***
Я лежу на койке низкой,
А в раскрытое окно
Смотрит радостно и близко
Небо южное одно.
Ни клочка земли унылой,
Ни ветвей, ни мотылька…
Только стаей белокрылой
Проплывают облака.
Редко-редко в жизни душной
Открывается окно
В мир гармонии воздушный,
И умчаться мне дано
В это небо голубое,
Где, как музыка без слов,
Слышно реянье живое
Окрыленных облаков!
***
Я не хотел бы воротить былое,
Все пережить иначе, и смелей,
У старой скорби жало вынуть злое
И радость жизни чувствовать светлей.
Мне так ясна ошибок неизбежность,
Мне так понятны линии Судьбы!
Но далека от сердца безнадежность,
Я жажду вновь ликующей борьбы.
Теперь в тумане скудная окрестность,
Короче путь мой, солнце холодней…
Но сердце ждет. И эту неизвестность
Я не отдам за счастье прежних дней!
ПЕРЕВОДЫ ИВАНА ТХОРЖЕВСКОГО
Из Омара Хаяма
***
"Не станет нас". А миру - хоть бы что!
"Исчезнет след". А миру - хоть бы что!
Нас не было, а он сиял и будет!
Исчезнем мы... А миру - хоть бы что!
***
Мир я сравнил бы с шахматной доской:
То день, то ночь... А пешки? - мы с тобой.
Подвигают, притиснут - и побили.
И в темный ящик сунут на покой.
***
Пей! И в огонь весенней кутерьмы
Бросай дырявый, темный плащ Зимы.
Недлинен путь земной. А время - птица.
У птицы - крылья... Ты у края Тьмы.
***
Умчалась Юность - беглая весна -
К подземным царствам в ореоле сна,
Как чудо-птица, с ласковым коварством,
Вилась, сияла здесь - и не видна...
***
Проходит жизнь - летучий караван.
Привал недолог... Полон ли стакан?
Красавица, ко мне! Опустит полог
Над сонным счастьем дремлющий туман.
***
Добро и зло враждуют: мир в огне.
А что же небо? Небо - в стороне.
Проклятия и яростные гимны
Не долетают к синей вышине.
***
Бог создал звезды, голубую даль,
Но превзошел себя, создав печаль!
Растопчет смерть волос пушистый бархат,
Набьет землею рот... И ей не жаль.
***
Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.
За нашей жизнью пристально следит.
Бог нашей драмой коротает вечность!
Сам сочиняет, ставит и глядит.
***
Один припев у Мудрости моей:
"Жизнь коротка, - так дай же волю ей!
Умно бывает подстригать деревья,
Но обкорнать себя - куда глупей!"
***
Ты видел землю... Что - земля? Ничто?
Наука - слов пустое решето.
Семь климатов перемени - все то же:
Итог неутоленных дум - ничто!
***
Прах мудрецов - уныл, мой юный друг.
Развеяна их жизнь, мой юный друг.
"Но нам звучат их гордые уроки!"
А это ветер слов, мой юный друг.
***
Ты - воин с сетью: уловляй сердца!
Кувшин вина - и в тень у деревца.
Ручей поет: "Умрешь и станешь глиной.
Дан ненадолго лунный блеск лица".
***
На тайну жизни - где б хотя намек?
В ночных скитаньях - где хоть огонек?
Под колесом, в неугасимой пытке
Сгорают души. Где же хоть дымок?
***
Дни - волны рек в минутном серебре,
Песка пустыни в тающей игре.
Живи Сегодня. А Вчера и Завтра
Не так нужны и земном календаре.
***
Будь вольнодумцем! Помни наш зарок:
"Святоша -- узок, лицемер -- жесток".
Звучит упрямо проповедь Хайяма:
"Разбойничай, но сердцем будь широк!"
Из Пьера-Жана де Беранже
ЧЕТЫРЕ ЭПОХИ
Как ты старо, общественное зданье!
Грозишь ты нам паденьем каждый час,
И отвести удар не в силах знанье…
Еще в руках нет светоча у нас!
Куда идем? Раз двадцать сомневаться
В том суждено и высшим мудрецам!..
С пути лишь звезды могут не сбиваться,
Им бог сказал: "Вот путь, светила, вам!"
Но жизнь нам в прошлом тайну раскрывает,
И человек уверен хоть в одном:
Чем больше круг труда он расширяет,
Тем легче мир обнять ему умом.
У берегов времен ища причала,
Ковчег народов предан весь труду:
Где пал один, другой начнет сначала…
Нам бог сказал: "Народы, я вас жду!"
В эпохе первой в мир инстинктов грубых
Вошла звеном связующим семья:
Особняком, в каких-то жалких срубах
С детьми ютились жены и мужья.
Но вот сближаться робко стали дети:
И тигр и волк для них был общий враг…
То колыбель была союза в свете,
И бог сказал: "Я буду к смертным благ!"
А во второй эпохе пышным древом
Цвела отчизна; но и ей в крови
Пришлось расти: к врагам пылая гневом,
Лишь за своих вступалися свои!
За рабством вслед упрочилось тиранство,
И раболепством был испорчен век.
Но засияло в мире христианство —
И бог сказал: "Воспрянь, о человек!"
И, вопреки господствовавшим нравам,
Эпохи третьей выдвинут Алтарь.
Все люди — братья; силу гонят правом;
Бессмертен нищий так же, как и царь.
Науки, свет, закон, искусства всходы —
Всё, всё для всех! С победой на челе,
В одно связует пресса все народы…
И бог сказал: "Все — братья на земле".
Царит сама Гуманность в веке новом.
Идей отживших власть уж не страшна:
В грубейших странах ветер с каждым словом
Гуманной мысли сеет семена…
Мир, мир труду, снабжающему хлебом, —
И пусть любовь людей соединит!
Когда ж опять мы землю сблизим с небом,
В нас бог детей своих благословит.
Одну семью уж люди составляют…
Что я сказал? Увы, безумец я:
Кругом штыки по лагерям сверкают,
Во тьме ночной чуть брезжится заря…
Из наций всех лишь Франция вступила
На путь широкий с первою зарей.
Ей бог сказал: "Ты новый путь открыла —
Сияй же миру утренней звездой!"
ЧЕГО Я БОЮСЬ
Лебрен, меня ты искушаешь!
Ведь я всего — простой певец,
А ты в письме мне предлагаешь
Академический венец!..
Но погоди, имей терпенье!
Всю жизнь проживши как в чаду,
Я полюбил уединенье
И на призыв твой не пойду.
Ваш светский шум меня пугает;
Я пристрастился к тишине.
"Свет по тебе давно скучает…"
Свет вряд ли помнит обо мне!
Ему давайте меньше славы
И больше денег — свет таков;
А для пустой его забавы
И так достаточно шутов!..
"Займись политикой!" — поэту
Твердят настойчиво одни.
Ужель, друзья, на тему эту
Я мало пел в былые дни?!
Другие мне кричат: "Пророком
Ты назовись отныне сам
И в этом звании высоком
От нас заслужишь фимиам".
Прослыть великим человеком
Я никогда бы не желал:
Неэкономным нашим веком,
Увы, опошлен пьедестал!
Есть свой пророк у каждой секты,
И в каждом клубе гений есть:
Того спешат избрать в префекты,
Тому спешат алтарь возвесть…
Но переменчива бывает
Судьба подобного столпа,
И часто в год охладевает
К любимым идолам толпа!
Она их гонит: "Вы — не боги,
Вы устарели; отдохнуть
Пора бы вам, покуда дроги
Вас не свезут в последний путь!"
Да, век наш грубо-своенравен;
В нем всякой славе есть конец,
И только тот до смерти славен,
Кто смело топчет свой венец!..
При мне свет многим поклонялся
И после… грязью в них бросал!
Их ореолу я смеялся,
Над их паденьем — я рыдал!..
Так пусть же, друг мой, вихорь света
Нас за собой не увлечет!
Страшна нужда, но для поэта
Страшней обманчивый почет!..
Боюсь… талантам первоклассным
Твой друг дорогу заградит…
"Быть умным — значит быть опасным"
(Так мне Лизетта говорит).
Умен ли я? Ленив я слишком!
Мне умным быть мешает лень.
Боюсь и с маленьким умишком
Я на других набросить тень!..
Когда страданье тяготеет
Над всеми, вплоть до богачей, —
Верь, самый умный не сумеет
Быть самым лучшим из людей!
Пусть мой пример тебя научит
Свет по достоинству ценить…
Пускай мой пост другой получит,
А я в тиши хочу пожить…
И — в оправдание поэту —
Одно лишь я друзьям скажу:
Чем меньше отдаюсь я свету,
Тем больше им принадлежу!
без даты предложить метку
РАЗБИТАЯ СКРИПКА
Ко мне, мой пес, товарищ мой в печали!
Доешь остаток пирога,
Пока его от нас не отобрали
Для ненасытного врага!
Вчера плясать здесь стан врагов собрался.
Один из них мне приказал:
"Сыграй нам вальс". Играть я отказался;
Он вырвал скрипку — и сломал.
Она оркестр собою заменяла
На наших праздничных пирах!
Кто оживит теперь веселье бала?
Кто пробудит любовь в сердцах?
Нет скрипки той, что прежде вдохновляла
И стариков и молодых…
По звуку струн невеста узнавала,
Что приближается жених.
Суровый ксендз не строил кислой мины,
Заслышав музыку в селе.
О, мой смычок разгладил бы морщины
На самом пасмурном челе!
Когда играл он в честь моей отчизны
Победный, славный гимн отцов,
Кто б думать мог, что в дни печальной тризны
Над ним свершится месть врагов?!
Ко мне, мой пес, товарищ мой в печали!
Доешь остаток пирога,
Пока его от нас не отобрали
Для ненасытного врага!
В воскресный день вся молодежь под липки
Уж не пойдет теперь плясать.
Пошлет ли жатву бог, когда без скрипки
Ее придется собирать?..
Смычок мой нес рабочим развлеченье,
Больных страдальцев утешал;
Неурожай, поборы, притесненья —
С ним все бедняк позабывал…
Он заставлял стихать дурные страсти,
Он слезы горя осушал;
Все то, над чем у Цезаря нет власти,
Простой смычок мой совершал!
Друзья! скорей… ружье мне дайте в руки,
Когда ту скрипку враг разбил!
Чтоб отомстить за прерванные звуки —
Еще во мне достанет сил!
Погибну я, но пусть друзья и братья
Вспомянут с гордостью о том,
Что не хотел в дни бедствия играть я
Пред торжествующим врагом!
Ко мне, мой пес, товарищ мой в печали!
Доешь остаток пирога,
Пока его от нас не отобрали
Для ненасытного врага!
без даты предложить метку
Из Жана Ришпена
ФИАЛКИ
Март, убирайся! Тротуарам
Апрель дал золота щедрей.
Наряды ярче, веселей;
Не протолкаться по бульварам!
Сигары, звонкий смех, пищалки…
И голос – "чудные фиалки!.."
Купите: их принес Апрель.
Все в блеске, – что, казалось, чахнет…
И даже пыль весною пахнет!
На ветках зелень, нежный хмель…
А помните? Торчали палки!
Купите: чудные фиалки.
Спешат влюбленные. И дамы,
Сжав сумочки, спешат упрямо
По распродажам, там и тут…
Но для фиалок – все найдут,
Шутя, пятиалтынный жалкий.
Купите, чудные фиалки.
Как сладко пахнут! Что за цвет!
Синьор, в петличку? Мой букет
Приносит счастье, без гадалки,
Синьора! Синенький – для вас:
Он, – точно! – цвета ваших глаз…
Купите: чудные фиалки…
|
