***
Летим в пространство на Земле,
Как сукиновы дети.
Гигантский шар летит во тьме
Кромешной в бездны эти.
Куда летим, зачем летим,
Не ведаем, не знаем,
Летим - и все! Пусть не хотим,
А все летим. Но чаем,
Что долетим мы наконец
К какому-то пределу
И будет все-таки конец
Тому, что так летело. —
И уничтожится во прах
Неведомая греза —
Ведь эта жуть, весь этот страх,
Всей нашей плоти слезы.
САМОУБИЙЦА
Не дождался смерти,
Руки наложил!
Хохотали черти:
Дескать недожил:
Руки наложил.
Для людей наука,
Дескать, вот так штука!
Экая потеха,
Черт его дери!
Ой, помрем от смеха!
Что не говори —
Жить не так-то сладко,
Жить довольно гадко!
Черти хохотали:
Руки наложил!
Черти лопотали:
Помер, недожил,
Не дождался смерти!..
Радовались черти.
***
Бесшабашно праздные
Бродят парни разные,
Речи их несвязные,
Шутки несуразные,
Действия опасные.
Ходят спотыкаются,
Пьянству обучаются,
Выпив – улыбаются
Или задираются.
Матерно ругаются,
Яростно сражаются,
Морды разбиваются,
После – слёзно каются,
В результате маются,
В общем наслаждаются.
***
Длинные стихи
Читать трудно
И нудно.
Пишите короткие стихи —
В них меньше вздора
И прочесть их можно скоро.
***
У забора проститутка,
Девка белобрысая.
В доме 9 — ели утку
И капусту кислую.
Засыпала на постели
Пара новобрачная.
В 112-ой артели
Жизнь была невзрачная.
Шел трамвай. Киоск косился.
Болт торчал подвешенный.
Самолет, гудя, носился
В небе, точно бешенный.
Дура на качелях
На качелях качается дура:
То глядит изподлобия хмуро,
То беспечно и вольно хохочет,
Будто на небо выпрыгнуть хочет.
А верёвка вздымается мерно,
Но трещит. – Получается скверно.
Увидавши весёлую дуру
Закудахтали радостно куры:
Задом дрыгнула в небо кобыла
И пустилась бежать, что есть силы.
Шедший мимо мужик рассмеялся,
Что подол, развиваясь, задрался.
А на дуре надетый платочек
Весь алеет от розовых точек.
А у дуры такая улыбка
Словно всё и случайно, и зыбко…
Так качается глупая дура
И смеётся, и хмурится хмуро.
И хохочет, хохочет, хохочет
Будто на небо выпрыгнуть хочет.
Приезд стервы
Приехавши, старая стерва,
Жильцов взбудоражила нервы:
Тому на того насказала,
Тому на того указала,
Того на того, натравила,
Того за того обвинила.
Жильцы от сего – возбудились.
Жильцы по сему – матерились.
Жильцов расходилися нервы
От этой убийственной стервы.
***
Приходил художник Замараев,
Не одобрил живопись мою...
И стою один я у сараев,
И стихи печальные пою.
Поглядел художник Замараев,
И нашел, что все совсем не так.
Объяснял мне долго Замараев,
Что писать мне следует и как.
Я стою печально у сараев
И стихи печальные пою...
Караул!! — художник Замараев
Не одобрил живопись мою.
ДЕВОЧКА
Как тебя мне жалко:
Ты тонка, как палка,
Тонки ноги, руки.
А твои подруги
Толсты и упруги.
Шейка тонка очень,
Тусклый взгляд порочен.
У тебя подруги
Пышны и упруги,
Смелы и нахальны.
Смотришь ты печально,
Под глазами круги,
Как былинки руки,
Талья тонка-тонка.
А подруги звонко
Весело смеются.
К тебе тайно жмутся
Во дворе, в бараке
Юноши во мраке.
Ты слаба до муки.
А твои подруги
Пялят свои груди:
Поглядите, люди!
Голос твой не звонок,
Стан и слаб, и тонок,
Ты тонка, как палка,
И тебя мне жалко.
***
Ю.В.
Приехал толстый гражданин,
Широкоплечий, бородатый
И с шевелюрою мохнатой,
Приехал толстый гражданин.
На небе был ультрамарин,
А тучки были, как из ваты.
Какой роскошный гражданин
Широкоплечий, бородатый!
ФАБРИКА
Вот фабрика. На ней
Выделывают мыло.
А в сини прошлых дней
Н а этом месте было
Болото. Лягушня
Весной здесь страстно пела,
Звучащая мушня
Металась оголтело;
По дебрям пёр медведь
Мохнатый… Это было –
Всё это было ведь
До этого, до мыла.
СЕЛЁДКА
Засолили жирную селёдку –
Это разумеет всяк, кто пьян.
Хорошо, что выдумали водку…
Господи, нелеп сей балаган!
Если бред всё, если жизнь вся тайна,
Если смерть подстерегает нас;
Если мы до глупости случайны –
Кроме водки, что ещё у нас?
А любовь! О, как она всевластна! –
Этот трепет похоти слепой,
Эта жуть, что так волшебно – ясно
Для рабов мятущихся толпой.
А поэту! – Некуда деваться:
Он орган всей плоти мировой.
Так ему ль в пивной не напиваться,
И ужель он пьяницам не свой?
В те поры, когда изнемогаешь
От любви – постылой маяты –
Господи, ты пьянку оправдаешь,
Господи, и страсть оценишь ты.
Колбаса да жирная селёдка
Государству каждому барыш.
Вот лафа, что выдумали водку!
Пьяницы, кажите трезвым шиш!
НЕЗАБУДКИ
Незабудки на болоте
Расцвели по новой моде:
Оголились до пупа.
А одна, не будь глупа.
Хоть была и некрасива,
Задрала подол спесиво.
Ею был побит рекорд –
И на ней женился чёрт.
***
Всё жду весну... давно, давно...
Но нет весны в тревожных далях.
Кругом и глухо, и темно,
Душа истерзана в печалях.
Немая ночь, глухой туман,
Туман глубокий без просвета...
Когда же из далёких стран
Услышу я слова привета?
Когда же светлая весна
Блеснёт мне в жаждущие очи —
И станет жизнь моя ясна,
И канет в вечность сумрак ночи?
Но жизнь идёт давно, давно —
И вот мне делается ясно,
Что вечно будет так темно
И что весну я ждал напрасно.
ДОМ
Дом. Он серого цвета
Этажей – ровно два.
Если тёплое лето –
Окрест дома трава.
Но зимою холодной
В нём и сырость и хлад.
Для зимы он негодный
Ибо крив и покат.
В нём живут и зимою –
Голытьба в нём одна.
В щели веет пургою,
В дырки зимка видна.
И зима лишь начнётся –
Начинается мор:
Тот да тот вдруг загнётся,
Хотя жил до сих пор.
Плохо нищему люду:
Холода люду зло:
Ёрзай, зябни, покуда
Не настанет тепло.
А тепло, как настанет,
То другой разговор:
Сразу весело станет
И окончится мор.
МОЛОДОСТЬ
Опять на огороде
Мы встретились с тобой.
Выходит, это вроде
Назначено судьбой.
Ты в кофточке лиловой,
Коса твоя туга.
А я такой здоровый.
Крепка как сталь рука.
Да и сама природа
За нас: цветы, трава.
И в блеске небосвода
Звенят любви слова.
СРЕДСТВО ОТ ТУБЕРКУЛЁЗА
Лают псы и заливаются
В подворотнях по дворам.
И соседи тоже лаются.
Хари выставив из рам.
Над бараками, над длинными
Нежно светится луна.
Переулками пустынными
Баба крадется одна.
Смрадом тянет от помойницы.
Что чернеет под луной,
А в барачной тесной горнице
Кровью кашляет больной.
Входит баба: - Вот, поджарила
Скушай миленький, мясца.
Уж, я жарила и парила
Для здоровья молодца!
- Мать, собаку есть не нравится,
Но беда – туберкулёз.
Неужели не поправиться –
И подохну я, как пёс?
Съел собаку и поправился –
И прошёл туберкулёз,
Вкус собаки мне понравился,
Гав-гав-гав, я стал как пёс!
Но соседи не пугаются:
- Лаять можем мы не так!
Гав-гав-гав, так разве лаются?
Мать твою! – вот это так!
НА СМЕРТЬ ЛОШАКОВА
— Кого это хоронят?
— Это помер Лошаков шестидесяти пяти лет.
Какой-то помер Лошаков...
На протяжении веков
Миллиарды были и ушли...
Куда ушли? Зачем ушли?
Сих Лошаковых гибель, тьма,
От них земная кутерьма,
На протяжении веков
Миллиард миллиардов лошаков.
Но стукал неизбежный миг —
И Лошаков ногами дрыг...
Никто не знает ничего.
Зачем все это, для чего?
***
Прячьтесь в тёплые берлоги.
Кто куда, кто куда!
Ветры вьюжны, люди строги,
Ой, беда, ой, беда!
Всюду ветры, всюду злоба,
Не до сна, не до сна!
Всюду призрак смерти, гроба –
И война, и война!
Всё же прячьтесь от напасти
Кто куда, кто куда!
Лишь в берлоге тихой счастье…
Ой, беда, ой, беда! –
Доберутся и в берлогу.
Где ж уют, где ж уют?! –
Треснут в шею, сломят ногу
И убьют, и убьют!
СЕКСТИНЫ
Молча, чтоб не нажить беды,
Таись и бережно скрывайся:
Не рыпайся туды - сюды,
Не ерепенься и не лайся,
Верши по малости труды
И помаленьку майся, майся.
Уж раз родился – стало- майся;
Какой ещё искать беды? –
Известно, жизнь: труды, труды,
Трудись и бережно скрывайся.
Не поддавайся, но не лайся,
Гляди туды, смотри сюды.
Хотя глядишь туды – сюды,
Да проку что? – сказали: майся,
Всё ерунда, - так вот, не лайся,
Прожить бы только без беды,
А чуть беда – скорей скрывайся.
Но памятуй: нужны труды.
Труды они и есть труды:
Пошёл туды, пришёл сюды.
Вот, от работы не скрывайся.
Кормиться хочешь – стало, майся,
Поменьше было бы беды,
Потише было бы - не лайся.
Есть – лают зло, а ты не лайся
И знай себе свои труды:
Труды – туды, труды сюды:
Прожить возможно ль без беды?
А посему трудись и майся…
И помаленечку скрывайся.
Всё сгинет – ну и ты скрывайся
И на судьбу свою не лайся:
Ты маялся? Так вот, не майся,
Заканчивай свои труды,
В могилу меть – туды, туды,
Туда, где больше нет беды.
В ПРУДУ
Расширила жабры и стала:
Куда еще можно поплыть?
У берега смерть ожидала:
Там некто задумал удить.
Но помнила памятью тайной
Про то, как сорвался крючок...
Уплыла... О, этот случайный
И острый крючок и толчок!
Теперь осторожность, неспешность
Движений... Мерцает вода...
Воды завлекательна нежность...
Что ж, плыть?.. но зачем?.. и куда?..
ЧЬЕЙ ПОРОДЫ?
Человек произошёл от обезьяны.
Старинное изречение.
Я человек, я правнук человека…
Генрих Сапгир.
Люди, сколько вы прожили
Тысяч лет?
Лет миллион назад вы были
Или нет?
Кто вас знает – может были,
Может нет…
Существуют разны были
Разных лет. –
Говорят, вы древле были.
В дрёме лет,
Волосаты, жутко выли…
Или нет?
Говорят, что вы когда-то
На обед
Приготавливали брата…
Или нет?
Был ли хвост у вас в те годы,
Где ответ?
Обезьяней вы породы?
Или нет?
ОДА ПУШКИНУ
Поэт всеобъемлющий – и нет,
Нет поэта равного.
Слава, слава славному –
Из поэтов главному!
Слава многоликому
Пушкину великому!
СЕРЕБРЯНЫЕ ПТИЦЫ
Я вижу из своей светлицы
Поля и голубой туман.
Летят серебряные птицы
За аэропланом аэроплан.
Не сосчитать: их мнозе, мнозе,
Их, вероятно, штук с полста.
Их гул торжественен и грозен,
Хоть не одна до них верста.
Куда летят? С какою целью?
Ученье это или что?..
В полете их мне нет веселья —
К чему они? зачем? почто?
Нет, птиц обычных перелеты
Безмерно радуют меня:
Люблю ворон косые взлеты
На склоне золотого дня;
Люблю их стаи, что маячат,
Когда дожди, когда туман...
Аэроплан! — что это значит? —
К чему, зачем аэроплан?
Так! выдумали и летают.
Вот — далеко они видны...
Но для чего? — Никто не знает.
А впрочем, верно для войны.
|
