ПОМНЮ
Гнутся тонкие травинки,
Вьётся тропка у ручья.
Не по этой ли тропинке
В школу бегала и я?
Дай я вспомню по порядку,
Что учила наизусть,
Вспомню первую тетрадку
И ребяческую грусть.
Грусть была или приснилась?
Может, куклу было жаль,
Что упала и разбилась?
Иль в неведомую даль
Колокольчик, дар Валдая,
Напевая под дугой,
Даже сам того не зная,
Звал в дорогу за собой?
Только помню: воет вьюга,
Я одна сижу в избе.
На сто вёрст лежит округа
Вся в снегу, как в серебре.
Стол некрашеный крестьянский,
Лампа тусклая над ним.
За окном в короне царской
Выплыл месяц-нелюдим.
Новогодний я листаю
Календарь, что наперёд
Для порядка покупают
В свой черёд под Новый год.
На обложке —царь с царицей,
На меня глядят в упор.
А последнюю страницу
Помню я и до сих пор.
Между стран больших и сильных
Поместили с уголка
Символ матери России —
Робкий образ мужика.
Кто посмел тебя поставить
На последнем месте здесь?
Обездолить, обесславить
Красоту твою и честь?
Кто?
И не было ответа, —
И в тревожной тишине
Колокольчик плакал где-то
Под дугою в стороне.
Я мечтала с братом вместе —
В сердце та мечта жила, —
Чтоб на самом первом месте
Ты, Россия, встать могла…
…Ты была огнём палима,
Грозной топтана пятой.
И теперь достойно, зримо
Ты стоишь, непобедима,
На странице золотой.
***
Мы идём тропой заглохшей
Мимо изгороди — тына,
Где ботвы морковной пряди,
Где румянцем пышет мак.
Как бела твоя рубашка,
Как загар твой ненагляден,
Голенастый мой подросток,
Как нам весело с тобой!
Пчёлы нам летят навстречу,
С пасеки соседней пчёлы,
Добрые, на крыльях лёгких,
Над ромашками жужжат.
Ты бежишь туда, где ветер
Треплет жёсткую осоку,
Где утят пушистый, жёлтый
Дремлет выводок в песке,
Где, играя и сверкая,
Пляшет речка, убегая,
С камня прыгает на камень,
Как ребёнок озорной.
Не беги за ней вдогонку,
Не томи ты ног напрасно,
Не мути рыбёшкам воду,
Лучше хлеба покроши!
С брёвен малого мосточка
Мы бросаем в воду крошки,
И плывут над нами важно
Молодые облака…
Всё напрасно!.. Дождь и ветер
Заслонили все дороги,
И невесть куда тропинка,
Спотыкаясь, путь ведёт.
Поезда спешат на север,
И летят они на запад,
И гудят под ними рельсы
И на юг, и на восток.
Только нет ни запасного,
Ни дневного, ни ночного
Поезда в пути такого,
Чтобы встретиться с тобой.
И чадит в ночи глухая,
Душная, как торф болотный,
Тошная моя, слепая
Материнская тоска!
ГОЛОСОМ МАТЕРИ
Голосом матери звал меня дом,
Голосом детства: куда ж ты пропала?
Вот и берёза твоя над прудом,
Видишь, как выросла, как возмужала.
Вот и тропинка твоя от ворот
С горки на горку взбежала и скрылась,
Будто я снова, пройдя поворот,
Этой тропою домой воротилась.
Будто я в ситцевом платье опять
С граблями в полдень стою среди луга.
— Маша! — зовёт меня издали мать.
— Машенька! — громко ей вторит
подруга.
Вот я беру за уздечку коня,
К речке веду вороного напиться,
Солнце идёт, провожая меня,
В воду спускается, в струях дробится.
Милое, русое солнце полей —
Щёки в веснушках, метёлкой ресницы,
Нет ничего мне на свете милей
Русского поля, где рожь колосится.
АНДОБА
В глухих лесах теряется начало
Равнинного теченья твоего.
Кругом непроходимое болото,
Трясина, мох и больше ничего.
Зато с какой ты лёгкостью весёлой
Вдруг вырвешься из чащи на простор,
И потечёшь спокойно по долине,
И отразишь в своих глубинах бор.
По берегам раскинулись покосы,
Красуются селенья и сады,
Синеет лес и поле зеленеет,
И мельницы шумят на все лады.
Бартениха, Лопатиха, Волкуша,—
Да разве мало их по берегам?
И громыхают по мостам колёса,
И отмели желтеют здесь и там.
Поилица, кормилица народа,
Свидетельница радостей, скорбей —
От нищего забитого Ивана
До знатного Ивана наших дней.
Он ловит рыбу в омуте глубоком,
Он сено косит на своём лугу, —
Раскинулся богато и цветисто
Ивановский колхоз на берегу.
Ой, Андоба, раздолье голубое,
Лучистая, певучая вода!
Поют Лукерьи, Дарьи, Парасковьи,
И каждая по-своему горда.
И мне ли, глядя в дали, не гордиться
И на ладонь поникнуть головой,
Коль унесла навеки наше горе
За сине море Андоба с собой!
ПОДРУГИ
Постарели мои подружки,
А давно ли, казалось мне,
И задиры, и хохотушки,
Распевали свои частушки
И невестились по весне.
Им с милёнышами давно ли
Было любо с глазу на глаз.
В их весёлой девичьей доле
Целоваться по стольку раз,
Задаваться и красоваться
Не в шелках, камнях дорогих
И красавицами казаться
В пёстрых ситчиках полевых.
Время косы их не щадило,
Золотые, совсем как рожь,
Раньше срока посеребрило,
Побелило пылью порош.
И, надев на подруг шинели
И армейские сапоги,
Время гнало их сквозь метели
По фронтам, где враги, враги.
Смерть кружила над переправой,
Над черёмухами в цвету…
Умирали они со славой
На железном своём посту.
Сиротели они, вдовели…
Только гляну — и вспомню вдруг,
Как себя они не жалели,
Как впрягались на пашне в плуг,
Как детей без отцов растили
Дни и ночи одни, одни,
Ждали писем, судьбу молили:
Ты от пули их заслони!
Весь их путь — это путь России
Многотрудный из мрака в свет,
Нет правдивей его, красивей
И счастливее тоже нет.
ВЕСНОЙ
Дунет тёплый ветер — и растает
Мартовский потрескавшийся лёд.
Раскачают воздух птичьи стаи,
Ветер тучу с громом принесёт.
Из конца в конец, от моря к морю,
Будто по булыжной мостовой,
По небесному крутому взгорью
Загрохочет гром над головой.
Мимоходом он толкнёт берёзку:
— Просыпайся, в зеркальце глядись!
Поправляй скорей свою причёску,
В платьице зелёное рядись!
Надевай с подвесками серёжки.
Чуть их тронет ветер — зазвенят.
Жаль, что ты не носишь босоножки
С каблучками, как у всех девчат.
Ты совсем как девушка, вот только
Голос у тебя совсем другой,
На девичий не похож нисколько.
Ты и веткой машешь, как рукой.
Потому-то, где ни повстречаю
Я тебя, в любом чужом краю,
По тебе Россию я узнаю,
И любовь, и молодость мою.
Я ПОЛЕМ ШЛА…
Я полем шла.
Бывают вот такие
На Волге летом чудо-вечера,
Когда не гаснут зори золотые,
Всю ночь играя в небе до утра.
Как будто в сказку дверь я открывала,
Запоминала все её черты,
Как будто в этот вечер побывала
Негаданно в гостях у красоты,
У журавлей, летящих на озёра
Над морем вечереющих хлебов,
У тихого задумчивого бора,
У светлых плёсов с поймами лугов.
Но не одной лишь этой красотою,
Такой незабываемой навек,
Сиять тот вечер будет надо мною,
А тем, что шёл дорогой человек
С большими загорелыми руками,
Устало сложенными за спиной,
Он в них держал колосья с васильками,
Он шёл на отдых, в тишину, домой.
Шагал, ступая медленно и веско,
На километр отбрасывая тень,
В спецовке, залоснившейся до блеска,
Хозяин здешних сёл и деревень.
Мне до сих пор его сияют руки
В далёком поле, на закате дня, —
И с той минуты встречи и разлуки
Они лежат на сердце у меня.
***
По родной сторонке иду,
Бережком иду, большаком.
На ходу разговор веду
С земляком-пареньком,
С бригадиром,
Подпоясанным ремешком.
Девушке встречной
Привет сердечный
Ото всей души.
В речке Каменке быстротечной
Разноцветные хороши
Ракушки, камушки-голыши.
И плывёт по ней солнышко,
Опускаясь на донышко,
На песок.
Моется, купается,
В воде колыхается.
Здесь покой глубок,
Отдохну часок.
Вспомяну тебя, дружок.
Незабудь, скажу, тех больших дорог,
Той воды глоток!
***
Мой сад снегами заметёт.
В нём всё уснёт и станет тихо.
И лишь зарёю приведёт
Сюда зайчат своих зайчиха.
Под яблоней рассадит их
На бугорке, друг против дружки,
И мне откроется на миг
Веселье заячьей пирушки.
А снег лежит, как сахар, бел,
Там голубой, здесь розоватый.
И вот уж солнце сотни стрел
Рассыпало в саду косматом.
Не здесь ли дед-мороз живёт,
И не его ли здесь подворье?
Кого он в гости позовёт
В серебряное лукоморье?
ВСТРЕЧА
Дыханьем волжских волн
Встречают пристани,
Весельем волжских сёл
(Вглядись попристальней) –
Все вместе, каждый врозь
Тебя встречают, гость.
Маши, маши рукой,
Шагай вдоль берега —
Глубок песка покой,
Свеж запах вереска.
Кукуй, кукушка, вслед!
Стелись к ногам, роса!
Болотам сколько лет
И сколько зим лесам?
Стремит плоты река.
Куда? — Не спрашивай!
Над ними гарь дымка,
Костры кумашные.
Мой край, мой кров лесной,
Кривых дорог орда!
Который век без снов
В озёрах спит вода?
Пусть ветер мчит в галоп,
Забудь озноб разлук,
Смотри, как вяжут сноп
В сто сил, в сто жил, в сто рук,
В сто вольных лёгких рук,
В сто песен над рекой…
Забудь озноб разлук,
Шагай, маши рукой!
СЫНУ
В душной зыбке сны мои качая,
Мать мне пела: «Вот придёт волчок
И тебя зароет во печальный,
Во сыром бору сырой песок».
Но волчонок не пришёл отведать
Избяного кислого житья, —
Простучав зубами до рассвета,
Он воды напился из ручья.
Соловей ударил в сотню дудок,
Ветки закачались на лету,
Разве я когда-нибудь забуду
Этой волчьей песни маяту?
Я тебе, мой сын, совсем иную
Песню-думу в гости приведу,
Волчий след и страх лесной минуя,
Спи, усни: деревья спят в саду.
Божеским перстом не запугаю,
Злой неправдой глаз не заслоню,
Выйдешь ты со мной навстречу маю,
Молодому, солнечному дню.
В лагере зелёном над рекою
Заиграешь зорю на трубе,
Дали перекликнутся с тобою,
Приземлятся голуби к тебе.
Этой песни ясное начало
Я по всем дорогам пронесу.
Не твоё ли эхо в ней звучало
И со мной аукалось в лесу?
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Да будет сон твой в колыбели
И тих, и светел, и глубок,
Тебе в лесу на тёмной ели
Приснится месяц-колобок.
Баю-баю! — качает ветер
На ветке сонного птенца.
Нет ничего светлей на свете
Улыбки детского лица.
Уснули травы на опушке,
Уснули долы и леса,
Спокойной ночи вам, кукушки,
И волк, и заяц, и лиса!
И ты уснёшь в своей постели,
Твой сон и светел и глубок,
Тебе в лесу на тёмной ели
Приснится месяц-колобок.
В СИЯНЬЕ РАТНЫХ ПОДВИГОВ
В сиянье ратных подвигов и славы
О сколько раз ты снился мне во сне!
И пушкинские пели мне октавы,
И струи невские сверкали мне.
Как далека была к тебе дорога!
Не высказать.
Блокада и фронты.
Разлука длилась тягостно и долго,
И вот опять в садах твоих цветы.
Цветут цветы. Засыпаны траншеи,
Отгрохотал вдали сражений гром.
Ты с каждым днем, мой город, хорошеешь,
Растет на пепелище новый дом.
Жилище мирное из пепла встало,
Глядит очами ясными вокруг.
Благословенно светлых дней начало,
Благословенна боль далеких мук!
Уж не во сне ли мне такое снится,
Что я по этим улицам хожу,
И не могу с тобой наговориться,
И все как будто слов не нахожу?
Любовь моя и юности горенье —
Все нерушимо связано с тобой.
Ты новый путь мой,
Новый день рожденья
И щит,
И меч,
Орлиный город мой!
Тебя в сиянье подвигов и славы
Я вижу наяву,
А не во сне.
И пушкинские вновь поют октавы,
И струи невские сверкают мне.
ЭТИ КАМНИ
Эти камни нам расскажут были,
С уваженьем трогай их рукой.
Мы с тобой навеки полюбили
Этот город, каменный такой.
Мы, должно быть, каменными тоже
Были в тот суровый, трудный год.
Жизнь была на тяжкий сон похожа,
Столько всем нам выпало невзгод.
Даже хлеб похожим был на камень,
Но в глазах сияло торжество,
А в сердцах, как в топках, бился пламень,
Крепче камня было душ родство.
И во имя правды той великой
И непобедимой той любви
Этот камень, серый и безликий,
Ты священным камнем назови!
|
